Продолжаем. Концовка четвёртого параграфа: царя свергли, в стране двоевластие в лице социалистического Петроградского совета и либерально-социалистического Временного правительства.
«3 июня 1917 г. открылся I Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. Подавляющим большинством голосов располагали меньшевики и эсеры. Они преобладали и в новом руководящем органе Советов — Всероссийском центральном исполнительном комитете (ВЦИК). Делегаты приняли постановление о доверии Временному правительству и необходимости продолжения войны: в это время на фронте готовилось наступление русской армии, которого требовали союзники по Антанте». Непонятно, зачем делается акцент на том, что наступления русской армии требовали союзники, – можно подумать, самим русским наступление было не нужно. Но в процитированном куске интереснее другое: из него очевидно, что покуда советская власть не стала большевистской, она не придерживалась пораженческой позиции в отношении Первой мировой войны. Говорю это не в защиту меньшевиков и правых эсеров, лишь обращаю внимание на то, что даже среди социалистов большевики были маргиналами. «У пришедших к власти в результате падения монархии представителей торгово-промышленных кругов и либеральных партий (кадетов и октябристов), а также среди поддержавшего свержение царя генералитета существовал расчёт на то, что революция вызовет общенациональный патриотический подъём и желание закрепить её победой на фронте Первой мировой войны. Однако дальнейшие события показали, что этот расчёт был глубоко ошибочным». Очень верное замечание, но его сопровождает недосказанность. Февральская революция не только не вызвала патриотического подъёма, но и стала причиной упадка боевого духа – её следствием явился раздрай в армии. «Ещё в самом начале революции на волне свержения самодержавия в Киеве была создана Украинская Центральная рада, в которую вошли общественные деятели националистического толка, не скрывавшие своих сепаратистских замыслов… А. Керенский и И. Церетели были вынуждены срочно выехать в Киев, где от имени Временного правительства согласились на компромисс: секретариат Центральной рады признавал себя органом власти Временного правительства. Взамен Керенский согласился с претензиями включить в состав украинской автономии все юго-западные губернии России». Один из вопросов к параграфу звучит так: «Какие последствия имело признание А. Керенским автономии Украинской Центральной рады и её территориальных претензий?» По-видимому, имеется в виду нынешняя российско-украинская война. Но кое-что непонятно. Во-первых, почему отсчёт этой истории начат с решений Керенского, а не с самой Февральской революции, в результате которой и появилась Центральная рада? А во-вторых (говорю опять-таки не в защиту эсера Керенского), очень интересно будет обратить внимание на последующие параграфы: сделан ли в них аналогичный акцент на проукраинских решениях большевиков, в том числе по поводу границ Советской Украины? Несомненным плюсом является выдержка из допроса Колчака большевиками, приведённая после параграфа (правда, учащемуся не сообщают, кто такой Колчак, хотя это первое его упоминание в учебнике): «За время пребывания в Петрограде я убедился, что это правительство состоит из людей искренних и честных, желающих принести возможную помощь родине. <…> Они искренно хотели спасти положение, но опирались при этом на очень шаткую почву — на какое-то нравственное воздействие на массы, народ, войска. Для меня было также совершенно ясно, что это правительство совершенно бессильно, что единственный орган, который выдвигается и вполне определился, — Совет солдатских и рабочих депутатов — ведёт совершенно открыто разрушительную работу в армии и вообще в отношении вооружённой силы, открыто выставляет лозунги прекращения войны с Германией и т. д. Правительство бороться с ним совершенно бессильно, хотя бы даже оно располагало силами, так как оно принципиально применять эту силу не хочет». По-видимому, цитата Колчака является подсказкой учащемуся для ответа на главный вопрос параграфа, звучащий так: «Почему Временному революционному правительству России не удалось стабилизировать политическую ситуацию в стране?» Но в тексте параграфа содержится ещё один ответ: «Своими первыми декларациями и постановлениями Временное правительство объявило о полной и немедленной амнистии по всем политическим делам». То есть выпустило на волю самых лютых революционеров-социалистов. Проще говоря, Временное правительство даже и не пыталось стабилизировать обстановку. Будучи правительством революционным, в других революционерах оно видело меньших антагонистов, чем в доставшихся от монархии силовых структурах. «Либералы всегда опасаются удара справа, а в итоге получают по морде слева», – говорит по этому поводу доктор исторических наук С. Волков. Увы, мнение С. Волкова не приводится в рубрике «Мнения учёного» после параграфа. Приводятся высказывания В. Булдакова и Э. Карра. Казалось бы, раз цитируются двое учёных, то должны быть подобраны два разных мнения, но нет, мнение у них одно и то же: в революции виновата дореволюционная общественно-политическая система. Вклад самих революционеров в революцию игнорируется. Один из вопросов к параграфу звучит так: «Означало ли падение монархии прекращение истории Российского государства? Подумайте». Мой ответ на этот вопрос – «нет», и в то же время огромное спасибо авторам за то, что они его ставят.
Мнения, высказываемые в данной рубрике, могут не совпадать с позицией редакции
Источник: argumenti.ru