Постсоветское пространство остаётся территорией горячего геополитического противостояния – и это касается не только Украины. Гость «АН» – доктор политических наук Андрей МАНОЙЛО, профессор факультета политологии МГУ.
– Видите ли вы что-то новое в технологиях цветной революции, применяемых сейчас в Грузии? По сравнению с грузинской «революцией роз» 2003-го или украинским евромайданом 2014-го.
– Нет, ничего нового я не вижу. Это попытка классической цветной революции, повторяющая набор известных шаблонов и приёмов. А в сравнении с гибридными технологиями, применявшимися в Белоруссии, это и вовсе откат назад. Белоруссия в 2020 году стала точкой сборки для самых эффективных практик, которые сконфигурировали друг с другом, – в частности, использовалась технология роя, когда по щелчку возникали протестные толпы в разных частях Минска: в одном месте их разгоняют – они появляются в другом. В Тбилиси мы сейчас не видим гибридных технологий, но это не значит, что они не будут применены.
Любая технология цветных революций крайне опасна, даже если выглядит как детская и наивная на начальных этапах. Поэтому всё зависит от действующей власти: она не должна дрогнуть, когда протесты начнут трансформироваться в массовые беспорядки. Если власть сохранит присутствие духа и не сбежит из страны, как Янукович, тогда шансы цветной революции на успех пойдут вниз. Грузинские правоохранители действуют активно: стараются рассекать формирующие протестные толпы до того, как толпа перейдёт в агрессивное качество. Это очень правильно: в ходе первоначальных брожений власть не должна допустить, чтобы эти протестующие группы слились в один большой поток. Пусть протестуют каждый на своём пятачке под охраной правоохранительных органов.
– Иными словами, вы оцениваете действия грузинских правоохранителей высоко?
– Да, они работают уверенно. Мы слышим вопли со стороны протестующих и правозащитных организаций, которые поддерживают протесты: мол, силовики действуют грубо, кого-то то ли ломают, то ли избивают. Это показатель эффективности работы силового блока.
Вспомним Белоруссию: там тоже не стали ждать, когда сформируется бескрайняя толпа. Был отдан приказ максимально жёстко отвечать на любые провокации. Кому-то сломали какую-то конечность, кто-то приобрёл синяки на каком-то месте – по этому поводу страшно вопили западные СМИ, мол, как бесчеловечно силовики обращаются с людьми. И эта тема ещё долго будет муссироваться: 2020 год давно прошёл, а к ней возвращаются до сих пор. Но факт остаётся фактом: именно благодаря жёсткой позиции силовиков изменилась фактура того протеста – от агрессивных действий протестующие вынужденно перешли к ненасильственному сопротивлению, пацифицировались – сдали назад, проще говоря. Вместо штурма позиций ОМОНа резко началась идеологическая разагитация, вместо арматуры в ОМОН полетели цветочки.
Мы видим, что и в Грузии правоохранители действуют жёстко. Как и в ходе белорусских протестов, все западные СМИ вопят, что силовики – звери и убийцы. А мы, в свою очередь, можем сделать вывод: грузинская власть хорошо понимает, с чем имеет дело, и извлекла уроки из событий прошлого.
– Говоря о власти, имеет смысл разделить её на два разных субъекта – политическое руководство и силовой блок. Иногда слабину даёт один субъект, иногда другой.
– Действительно. К примеру, на евромайдане силовики стояли до последнего: «Беркут» сдерживал агрессивную толпу, защищал родину даже когда президент уже вовсю улепётывал. Янукович бросил силовиков, выполнявших свой долг. Мне неизвестны примеры, чтобы они встали на сторону протестных масс. Если же говорить о Белоруссии, то на сторону Тихановской перешёл командир витебской воздушно-десантной бригады (не в силу обстоятельств, а в расчёте на должность министра обороны в новом правительстве), но бригада за ним не последовала.
А в Боливии, когда в 2019 году шли протесты, президенту Моралесу поставили ультиматум военные, прежде обучавшиеся в США, – и Моралес улетел в Мексику. У Грузии есть взаимодействие с НАТО, офицерский корпус в значительной степени обучен американцами (США вообще любят делать верхушки стран подконтрольными себе), однако из этого не следует, что грузинские военные обязательно последуют примеру боливийских.
– Судя по заявлениям, которые попадают в СМИ, Евросоюз больше Штатов заинтересован в грузинской цветной революции.
– Евросоюз, будучи к Грузии ближе, озабочен этим сильнее, но не будем забывать: технологии цветных революций – изобретение США, и до сих пор никто не умеет применять их, кроме американских специалистов, связанных с разведкой. Это именно технология, она филигранная, в ней задействованы одновременно огромное количество звеньев, которые должны вертеться синхронно, как шестерёнки в швейцарских часах, – а европейцы так работать не умеют. Любая рассинхронизация вызывает сбой – и цветная революция начинает сыпаться. Несмотря на внешнюю простоту, эта технология требует высокой квалификации, так что о присутствии в Грузии американских спецов мы можем говорить с уверенностью.
– Грузинская оппозиция требует повторных парламентских выборов. Почему она считает, что на повторных выборах у неё больше шансов победить?
– Это опять-таки отработанная схема. Когда народ сказал своё слово на выборах, а их результаты отменяют, это недвусмысленный сигнал гражданам: мы, оппозиция, будем давить до тех пор, пока народ не примет «правильное решение». Если опять проголосуете «не так» – мы опять отменим результаты. Это сильнейшее средство психологического давления, превращающее сторонников действующей власти в пассивных наблюдателей. Кроме того, повторные выборы – признак слабости действующей власти, показатель того, что она позволила себя сломать (вспомним «оранжевую революцию» на Украине 2004/2005 годов), а слабая и колеблющаяся власть едва ли будет пользоваться широкой поддержкой.
– Говоря о Грузии, нельзя не сказать про Абхазию. Российское руководство не высказалось против отставки президента Бжании и назначения досрочных президентских выборов.
– То, что произошло в Абхазии, – безусловно, госпереворот, но этот переворот не выглядит антироссийским. Он был направлен против соглашения с Россией об инвестициях, а не против нашей страны как таковой. С другой стороны, смещено руководство, прежде одобренное Россией, с которым мы работали – и работали плодотворно. Госпереворот, конечно, не улучшает отношений между нашими странами. Кто придёт на это место и чьи интересы будет проводить – вопрос открытый.
– По информации абхазского госкомитета статистики на конец 2023 года, население Абхазии составляет 244, 2 тысячи человек, из которых более 140 тысяч имеют двойное гражданство – абхазское и российское. Согласно прошлогодним данным абхазского МИДа, российскую пенсию получают 24, 4 тысячи человек. В связи с госпереворотом некоторые наши граждане сетуют: мол, не можем приструнить республику, которая от нас напрямую зависит.
– Такие высказывания – в чистом виде провокация. Россия действительно много денег тратит на эту республику, но добрососедская помощь совсем не означает, что Абхазию взяли в рабство. Напомню: Абхазия – независимая страна. Несмотря на то что она очень маленькая, а РФ очень большая, никогда в наших отношениях не будет фигурировать понятие «приструнить» – ни в каком контексте. Ну а разговоры некоторых наших граждан о том, что не нужно платить пенсии россиянам, проживающим в Абхазии, – попросту подрывная деятельность. А призывы «отдать Абхазию грузинам» – и вовсе удел предателей России.
– Ещё одна постсоветская страна, которая, подобно Грузии, недавно оказалась «полем боя» между сторонниками и противниками евроинтеграции, – Молдавия, хотя там обошлось без столкновений. 20 октября там состоялся референдум о вступлении в Евросоюз, и голоса разделились почти поровну: 50, 35% – за, 49, 65% – против.
– Молдавия, как и Грузия, – аграрная страна, а экономические отрасли государств, принимаемых в ЕС, не должны конкурировать с аналогичными отраслями государств ЕС. Есть масса примеров стран, которые загубили своё сельское хозяйство при вступлении в Евросоюз, – соответственно, население Молдавии и Грузии задумывается, а нужно ли туда вступать.
И вообще новейшая история Молдавии весьма интересна. После распада СССР казалось, что она вот-вот объединится с Румынией. По улицам бегали толпы с румынскими флагами, мол, мы единый с румынами народ, сейчас вольёмся в Румынию и станем европейцами. Эта история длится более 30 лет, и хотя сторонников объединения с румынами там по-прежнему полно, им не удаётся добиться своего. Несмотря на огромное количество всяких «заманух», большинство населения против. Так что будет очень интересно понаблюдать за дальнейшим развитием отношений между ЕС и Молдавией. Множество граждан этой страны не хотят попасть в экономическую кабалу Евросоюза, и не так-то просто загнать её пинками в это стойло.
– Украина, Грузия и Молдавия, говоря языком американского философа Хантингтона, находятся на разломе цивилизационных и геополитических плит, поэтому всегда будут территорией противостояния. Согласны?
– Я не сторонник цивилизационной теории Хантингтона и скажу иначе. Те государства, что находятся на периферии центров силы многополярного мира, часто становятся разменной картой в геополитической игре крупных держав или групп держав, и потому им всегда достаётся. То Грузия, то Украина оказываются жертвой западных экспериментов. Думаю, что всегда часть населения перечисленных вами стран будет смотреть в сторону России и часть населения – в сторону Запада. И вот что любопытно: прогнозы относительно этих стран, кажущиеся очевидными, почему-то не оправдываются – вопреки всякой логике. В Молдавии людей, очарованных Западом, не меньше половины, а то и больше, но она, как мы уже сказали, до сих пор не стала частью Румынии. Или Грузия: эта республика стремилась стать форпостом НАТО, а сейчас прозападные силы в ней являются маргинальным меньшинством, хоть и способным мутить воду. Кто бы мог подумать!
Поделиться Поделиться ВКонтакте Telegram Whatsapp Одноклассники Cсылка
Источник: argumenti.ru